Что же такое доходный дом? Это здание, специально построенное, либо перепланированное под сдачу квартир в аренду. Первые такие постройки появляются в Петербурге еще в конце XVIII века. Однако строительный бум, связанный с большим притоком населения в город, и последующее распространение многоэтажной кирпичной архитектуры придется на вторую половину XIX века, именно тогда город приобретет знакомый нам облик.

Удивительно, но образ того классического, в нашем представлении, Петербурга возник относительно недавно. Например, город Пушкина больше напоминал большое поле, на котором разместились полтора десятка особняков, разбавленных одно- и двухэтажными постройками. А вот Петербург Достоевского визуально уже нам всем знаком.

Если вы были хотя бы в одном доходном доме, то можно считать, что были во всех. Конструктивно все такие дома, за редким исключением, похожи друг на друга. Первый этаж — цокольный — редко заселялся, чаще всего отдавался под коммерцию, также на нем располагались швейцарская и дворницкая. Второй и третий этажи считались самыми престижными, тут были огромные барские квартиры. Четвертый и выше отдавались небогатым разночинцам, мансарды занимали студенты и остальные малообеспеченные горожане.

Нередко квартира выступала критерием статуса в обществе. Горожане тратили значительную сумму своего годового бюджета на аренду жилья. Так, Н. В. Гоголь в своем письме матери от 22 мая 1829 г. пишет: «Мне предлагают место с 1000 рублей жалованья в год. Но за цену ли, едва могущую выкупить годовой наем квартиры и стола, мне должно продать свое здоровье и драгоценное время?»

Также о материальном благосостоянии квартиросъемщика легко мог поведать этаж, количество комнат и санузлов. Не менее важным было наличиие окон, выходящих на главный фасад. Илья Обломов из романа И. А. Гончарова занимал квартиру в четыре комнаты на втором этаже «в Гороховой улице, в одном из больших домов». Уже из этого описания читателю становился понятен достаточно высокий статус героя.

Если бы меня попросили описать доходный дом одним словом, то это бы было слово «контраст». Так, обилие стилей и декоративных элементов на фасаде перемежается окрашенными в желтую охру внутридворовыми стенами. А витражное остекление парадной лестницы не столько дань моде, сколько технический прием — сокрытия от глаз господ выгребных ям и дровяных сараев. Да, парадные изобилуют разнообразной ковкой, мрамором, метлахской плиткой и лепниной, но при этом все черные лестницы темные, мрачные, узкие. На них вы легко встретите и дровяники, и ночные горшки, и мусор, вынесенный кухаркой.

Стиль дома часто задавался модными веяниями и тем количеством денег, что мог позволить потратить себе заказчик. Поэтому можно считать фасад доходного дома визуальным олицетворением хорошего или плохого вкуса домовладельца и его предпочтений.

За редким исключением дома возводились невероятно быстро, и весь процесс немного напоминал масштабное Lego. Год-два — и выросла махина в пять этажей. Заселять в нее разрешалось через год, дабы просушить стены и дать усесться дому. Несмотря на это предписание, домовладельцы тут же начинали сдавать помещения, и квартиранты завозили свой скарб в еще влажные комнаты.

Что же касается внутреннего убранства, то здесь на помощь архитектору в создании интерьера часто приходили каталоги образцов плитки, лепнины, витражей, литья и проч. (Да- да, а-ля IKEA в наше время). В особенных случаях такие элементы делали под заказ.

К 1910-м гг. доходный дом являлся одним из самых распространенных типов жилья в крупных городах Российской Империи. В зависимости от своего социального статуса и материальных возможностей вы могли снять в аренду как целый меблированный этаж вкупе с прислугой, так и треть койки. О да, рассказы о субаренде не врут. В дешевых квартирах легко можно было снять угол в комнате, а если финансы совсем подкачали, то часть кровати и спать на ней с кем-то посменно.«Нередко даже, когда вся комната уже заставлена кроватями, избыточные жильцы... спят на полу в кухне, коридорах, узких проходах, в темных углах. Площадь пола служит единственным мерилом вместимости».

Коренным изменением, приведшим к появлению коммунальных квартир, явилась революция 1917 года. Большой процент домовладельцев был не согласен с произошедшим политическим переворотом и покинул страну. У оставшихся же впоследствии имущество просто отобрали.

Официально экспроприация состоялась в 1918 году. Декрет президиума ВЦИК сообщил «Об отмене права частной собственности на недвижимости в городах» и передал ее в руки органов местной власти. После этого последовало уплотнение жилищного фонда. Так, бывшие домовладельцы от целого дома в центре города получали во временное пользование одну-две комнаты на всю семью.
Целью политики уплотнения было перемещение пролетариев и крестьян, прибывающих в город, с окраин в исторический центр, а также изъятие излишков у зажиточных квартиросъемщиков. Вождь мирового пролетариата говорил: «Богатой квартирой считается также всякая квартира, в которой число комнат равняется или превышает число душ населения, постоянно живущего в этой квартире».

И вот квартиры в доходных домах начали нещадно делить и перераспределять. Например, из «скромных» апартаментов на 800 кв. м. в доме Юлиана Бака получилось аж три коммунальные квартиры. Часть комнат были проходными, а некоторые даже без окон. Такие жилищные условия сложно было назвать не то что комфортными, но худо-бедно приемлемыми. Иногда новые перегородки, разделяющие некогда огромные бальные залы, даже не доходили до потолка. Слышимость была идеальная.

В литературе можно обнаружить множество комично-драматичных описаний быта горожан того времени. Они встречаются у И. Ильфа и Е. Петрова, Н. А. Тэффи и конечно же М. Ф. Булгакова, говорящего про «вопросы уплотнения, и кто на ком стоял». А ставшее уже хрестоматийным живописное полотно Петрова-Водкина «Новоселье» показывает нам новые жилищные и политические реалии. В некогда барской квартире, довольно дорогой, судя по виду на Петропавловский собор, собралась разношерстная толпа. От прежних хозяев сохранился дорогой паркетри, картины на стенах и резная мебель; от нынешних — дешевый половичок и грубо сколоченные табуреты.

Довольно быстро новые жильцы сломали паровое отопление, скрутили европейскую сантехнику и отказались от ватерклозетов, вернувшись к выгребным ямам. Удивительно, но туалеты во дворах Ленинграда сохранятся до 1960-х гг. Во время полета Гагарина в космос часть жителей Северной столицы будет справлять нужду на улице.

До 1941 года заселять будут не только в квартиры, но и в бывшие дворницкие, швейцарские, отдельно стоящие здания прачечных и... ванные комнаты. Городское руководство решает, что помыться прекрасно можно в бане или на работе, а отличные площади не должны пропадать. Откажутся от этой практики к концу 40-х по не связанным с добротой причинам — убыль населения из-за блокады позволит это сделать.

Последующие реформы и советское активное строительство 60-х годов позволят расселить коммунальные квартиры во многих городах СССР. Но Ленинград, а впоследствии Санкт-Петербург получит довольно сомнительный статус столицы коммуналок. Вот некоторые аспекты, повлиявшие на это: во-первых, Москву, как столицу, будут расселять раньше остальных; во-вторых — процент коммунальных домов в Петербурге изначально больше, чем на всем постсоветском пространстве, и в-третьих — реформы, направленные на расселение домов, были неубедительными и требовали доработки.

Стоит отметить, что в этой непростой ситуации есть и положительный аспект. Это многочисленный фольклор, который сформировался на плодородной почве коммунальных квартир. Начиная с историй про кражу борща с плиты, и заканчивая коллективными забегами в сторону уборной, в которой, призывно мотая электричество, горит случайно забытая чужая лампочка. Но об этом — в другой раз.

Панорама Санкт-Петербурга. Фото автора

Вид с черной лестницы в доходном доме А. М. Александрова. Фото автора

Частично сохранившийся витраж. Парадная лестница в доходном доме А. Г. Каплуна и А. А. Каплуна. Фото автора

Кузьма Петров-Водкин «Новоселье» («Рабочий Петроград»). 1937 год. Холст, масло. 204 × 297 см. ГТГ

Звонки в коммунальной квартире. Доходный дом Р. И. Берштейна. Фото автора

браз любого города во многом складывается из его архитектуры. Если мы говорим о Санкт-Петербурге, то у большинства уже имеется сформированный культурный образ — здания религиозного и общественного

браз любого города во многом складывается из его архитектуры. Если мы говорим о Санкт-Петербурге, то у большинства уже имеется сформированный культурный

браз любого города во многом складывается из его архитектуры.

браз любого города во многом складывается из его архитектуры. Если мы говорим о Санкт-Петербурге,

назначения — Исаакиевский и Казанский соборы, здание компании Зингер, Мариинский театр и пр. Но для меня Петербург — это прежде всего город с оригинальной жилой архитектурой. Город дворцов, особняков и, конечно же, многочисленных доходных домов. Именно опыт жизни в бывшем доходном доме, в коммунальной квартире сподвиг меня изучать историю Петербурга.

образ — здания религиозного и общественного назначения — Исаакиевский и Казанский соборы, здание компании Зингер, Мариинский театр и пр. Но для меня Петербург — это прежде всего город с оригинальной жилой архитектурой. Город дворцов, особняков и, конечно же, многочисленных доходных домов. Именно опыт жизни в бывшем доходном доме, в коммунальной квартире сподвиг меня изучать историю Петербурга.

Если мы говорим о Санкт-Петербурге, то у большинства уже имеется сформированный культурный образ — здания религиозного и общественного назначения — Исаакиевский и Казанский соборы, здание компании Зингер, Мариинский театр и пр. Но для меня Петербург — это прежде всего город с оригинальной жилой архитектурой. Город дворцов, особняков и, конечно же, многочисленных доходных домов. Именно опыт жизни в бывшем доходном доме, в коммунальной квартире сподвиг меня изучать историю Петербурга.

то у большинства уже имеется сформированный культурный образ — здания религиозного и общественного назначения — Исаакиевский и Казанский соборы, здание компании Зингер, Мариинский театр и пр. Но для меня Петербург — это прежде всего город с оригинальной жилой архитектурой. Город дворцов, особняков и, конечно же, многочисленных доходных домов. Именно опыт жизни в бывшем доходном доме, в коммунальной квартире сподвиг меня изучать историю Петербурга.